Пути изменения законодательства о финансовой аренде: право как средство закрепления бизнес-практики или как равновесие интересов?
Более двух лет, с 2009 года, ведётся работа по совершенствованию законодательства о финансовой аренде (лизинге).
Действительность подсказала все основные направления, по которым нужно улучшить закон.
Прежде всего, завал финансовых рынков 2008-2009 годов коснулся и финансовой аренды, стало больше неплатежей и отказов от договоров, из-за чего обострились потребности в чётком порядке бесспорного изъятия имущества (по исполнительной надписи нотариуса) либо досрочного взыскания будущих платежей, в законодательном закреплении ответственности лизингополучателя за выбранное им лицо, у которого приобретается предмет лизинга, в определении выкупной цены, подлежащей возврату при отказе от договора, и в признании повторного лизинга.
Годы развития рынка показали, что модель отношений, принципиально являющаяся финансовой арендой, применима не только к закупке имущества для нужд арендатора, но и к заказам на выполнение подрядных работ по созданию имущества из материалов или из других вещей, но приобретение имущества, ход работ по созданию которого проверяется, не является куплей-продажей, из-за чего необходимо законодательное признание подряда как основания сдачи имущества в лизинг. Не отличается от классической финансовой аренды, осуществляемой для предпринимательских нужд, финансирование приобретения имущества для иной, чем предпринимательство, профессиональной деятельности (частной практики), которая приносит доход и тем самым позволяет вносить лизинговые платежи, – хотя разрешать сдачу имущество в лизинг для личных нужд, пожалуй, было бы поспешно.
Деловое сообщество с привлечением независимых консультантов представило в органы государственной власти свои предложения по конкретным формулировкам возможных изменений, Минэкономразвития России составило и обнародовало на веб-сайте законопроект. Однако Совет по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте РФ и Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ высказали по законопроекту замечания. В рамках доработки многие положения законопроекта были смягчены.
Для дальнейшего продвижения законопроекта целесообразно уяснить, какие предложения из обсуждавшихся вызвали возражения и почему.
Практическая потребность в определённых правилах может быть удовлетворена, лишь когда существо проектируемых правил отражает равновесие интересов добросовестных сторон, проработана защита от ошибок либо злоупотреблений, а изменения встроены в правовую систему. Если любое из этих условий не выполнено – одной лишь полезности и желательности изменений мало.
Совет по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте РФ – при законотворческой работе, а Высший Арбитражный Суд РФ – в рамках правоприменения защищают общие начала, равновесность, проработанность и системность гражданского законодательства. Закон, в том числе при судебном толковании, должен учитывать деловое существо отношений, иначе под видом закона мы получаем приказ, но не должен слепо повиноваться практике, иначе под видом закона мы получаем обычай. Законотворческие и судебные власти грамотно выполняют свою работу, если ищут и находят равновесие интересов сторон, а не просто букву государственно-повелительной нормы или заведённый порядок.
Например, многие лизинговые компании настаивали и продолжают настаивать на законодательном закреплении практики, при которой выкупная цена имущества устанавливается в номинальном размере (а то и не устанавливается вообще), при этом всё, что было уплачено лизингополучателем и не было прямо названо выкупной ценой, при досрочном прекращении договора остаётся у лизингодателя, а само имущество также может быть изъято лизингодателем.
По существу от законодателя ожидают пересмотра судебного толкования закона, данного Высшим Арбитражным Судом РФ, согласно которому если выкупная цена не выделена в договоре или выделена номинально, то необходимо установить, каково действительное распределение цены договора на пользование имуществом и его приобретение в собственность с учётом естественного износа за время пользования, но без учёта ускорения амортизации в налоговых целях (Постановление Президиума ВАС РФ от 18 мая 2010 г. № 1729/10; схожие выводы ожидаются в Постановлении Президиума ВАС РФ от 12 июля 2011 г. № 17389/10).
Однако доводы, положенные в основу подхода Высшего Арбитражного Суда РФ, заслуживают пристального внимания с позиций равновесия интересов сторон: нельзя получить и вещь, и её стоимость (определённую по естественному износу), свобода договора не может приводить к явному отступлению от действительных обстоятельств (к которым ускоренная амортизация в налоговых целях не относится), а при нарушении обязательства потерпевший не может получить больше, чем при исполнении.
Довод, что лизинговая компания осуществила инвестиционное финансирование, полная стоимость которого должна быть возмещена независимо от пользования предметом лизинга, теряет убедительность, когда предмет лизинга изымается: например, банк вправе взыскать с просрочившего заёмщика всю задолженность, покрыв стоимость привлечения денежных средств, однако мыслимо ли, что банк получает с заёмщика и залог, и сумму кредита с процентами?
Схожие соображения могут быть высказаны в отношении удержания лизингодателями не зачтённых в счёт пользования имуществом авансов при прекращении договора и изъятии имущества.
Таким образом, ранее сложившаяся практика, на взгляд ВАС РФ, не выдерживает проверки на равновесие интересов сторон: или лизингодатель забирает имущество и возвращает его выкупную цену (действительную а не номинальную), а равно не зачтённый аванс, или, как предусмотрено ст. 13 Конвенции Unidroit о международном финансовом лизинге (от 28 мая 1988 г., Оттава), досрочно взыскивает будущие платежи, оставляя предмет лизинга арендатору.
В отношении изъятия предмета лизинга по исполнительной надписи нотариуса начало равновесия интересов предполагает, что основанием бесспорного изъятия могут быть только существенные нарушения, а при явных признаках спора о праве (например, если есть доказательства исполнения обязательств до начала изъятия или решение суда о недействительности договора) бесспорное изъятие исключается.
Нельзя осуществить в системе действующего гражданского законодательства пожелание, чтобы изъятие предмета лизинга допускалось у любого третьего лица: общий принцип защиты добросовестного приобретателя не знает исключений даже для необходимых экономике финансовых услуг.
Невозможно предусмотреть в законе изъятие части предмета лизинга: тогда нужно предусматривать подобные правила, глубоко проработав их, для любых случаев изъятия части вещи в качестве меры понуждения к исполнению обязательства.
Вряд ли выполнимо пожелание допустить повторный лизинг в любых случаях прекращения договора, а не только по вынуждающим обстоятельствам: тогда исчезла бы разница между финансовой и оперативной арендой – так же, как сейчас, в условиях «ускоренной амортизации», малозаметна разница между финансовой арендой и куплей-продажей через посредника на условиях рассрочки платежа. То же относится и к более общим предложениям приравнять оперативную аренду к финансовой. Между тем, финансовая аренда, оперативная аренда и купля-продажа в рассрочку – совершенно разные операции по своему деловому и правовому содержанию.
Предложение установить солидарную ответственность лизингополучателя за выбранного им поставщика вначале превратилось в субсидиарную ответственность, а затем вовсе было изменено до неузнаваемости и утраты смысла. В этом отношении права лизингодателей защитил Высший Арбитражный Суд РФ, допустив взыскание убытков с лизингополучателей, хотя и не в полном размере неполученных лизинговых платежей (Постановление Президиума ВАС РФ от 12 июля 2011 г. № 17748/10).
При признании в качестве финансовой аренды финансирования приобретения имущества по договору подряда оказалось необходимым систематизировать такую разновидность финансовой аренды с общими правилами о приобретении права собственности на изготавливаемую вещь и с порядком изменения цены по договору подряда, что и было сделано при доработке законопроекта по инициативе одной из лизинговых компаний.
Любые особые преимущества, предоставляемые законодательством для финансовой аренды, могут оказаться ограничены на практике из-за злоупотребления ими в целях, с финансовой арендой не связанных. В рамках действующего законодательства речь может идти, например, о безакцептном списании задолженности со ссылкой на договор лизинга, когда основание задолженности недостаточно подтверждено. Любое иное преимущество, которое законодатель может предоставить для финансовой аренды в будущем, может ждать такая же судьба, если не предусмотреть чёткий порядок подтверждения права на преимущество.
После доработки движение законопроекта остановилось в связи с началом работы по совершенствованию всего российского гражданского законодательства.
В законопроекте по-прежнему содержатся предложения, положительные по сути: бесспорное изъятие имущества по исполнительной надписи нотариуса, досрочное взыскание будущих платежей, признание повторного лизинга, признание подряда как основания сдачи имущества в финансовую аренду. В этой связи законопроект хотя и не может быть решением всех вопросов, но должен принести пользу лизинговому рынку.